Сергей Гончар
Теперь я понимаю, почему ты так долго просил прощения, молил не наказывать тебя через BORO-IN-OUT.
Не потому, что ты rapid по рождению, полтинник по L-гармонии и сахарная свинья по карме.
Своими слезами, поклонами и целованием стола ты пластилинил более тяжелый грех. Более потную связь….
И ты гордился своей М-смелостью, узкий подонок: «Я пробирую natural!».
Фальшивая мерзость, достойная скуннеров и диггеров.
Владимир Сорокин. «Голубое сало»
Безусловно, у любого из тех, кто читает сейчас эту заметку, имеется свой собственный взгляд на такой непростой феномен, каким является гомосексуализм. Кто-то безоговорочно осуждает «нелогичную» сексуальную ориентацию, кто-то относится к ней индифферентно, а кто-то горячо поддерживает ее носителей в их борьбе с «консервативными» общественными воззрениями – но независимо от процентной структуры наших с вами субъективных мнений, приходится констатировать, что гомосексуализм как явление существовал, существует и, по-видимому, будет существовать. И масштабы этого явления не позволяют его игнорировать: только в одних США количество сторонников однополой любви достигает ни много ни мало — 25 миллионов.
На поверхности лежит и другой факт: подавляющее большинство личных трагедий представителей сексуальных меньшинств обусловлены одной-единственной причиной – слишком уж негативно реагирует на их половые предпочтения социальное окружение. Было бы удивительно, если современная медицинская и биологическая наука отказалась бы от попытки объективно «измерить», насколько оправдан такой воинствующий негативизм с натуралистической точки зрения. Если бы в конце концов ученым удалось установить, что гомосексуализм – болезнь, то лейтмотивом отношения общества к представителям сексуальных меньшинств следовало бы признать сочувствие. Страсти могли бы поутихнуть и в том случае, если бы стало ясным, что влечение к своему полу является природным и безальтернативным качеством отдельных индивидуумов (как, скажем, леворукость или наличие абсолютного музыкального слуха). Ну а если бы в финале многотрудных ученых изысканий прорисовалась ведущая роль вполне сознательно «отпущенных» геями нравственных «тормозов»… Трудно даже представить, каких масштабов в этом случае могло бы достигнуть консолидированное всемирное «Ату!» в адрес сексуальных меньшинств.
Вот потому-то ученое сообщество весьма рьяно взялось за дело. Каких только версий не появилось на свет в ходе многочисленных изысканий – начиная от чисто «ментальных» гипотез и заканчивая сугубо материалистическими, я бы даже сказал – механическими моделями формирования инвертированного либидо. Нет смысла в рамках этой заметки детально обсуждать все, что удалось за многие годы «накропать» исследователям – остановлюсь лишь на нескольких довольно любопытных предположениях.
После того, как ученый мир перестали удовлетворять «психиатрические корни» гомосексуальности, научный поиск пошел в несколько другом направлении – «подозреваемыми» стали конкретные … молекулы. Например — половых гормонов и так называемых нейротрансмиттеров (химических мозговых регуляторов). У многих геев были обнаружены более или менее значимые отклонения в балансе этих биологически активных субстанций, иногда – в сочетании с недоразвитием отдельных органов. Причины этого тут же стали искать не только во взрослом и детском, но и во внутриутробном периоде. Однако конкретные пусковые механизмы в большинстве случаев так и остались неизвестными – слишком уж многие факторы могли оказаться причастными к такого рода нарушениям в строении и функционировании половой системы человека.
Среди этих факторов могли бы «всплыть» и так называемые ятрогенные (т.е. обусловленные врачебным вмешательством). Сейчас я уже и не вспомню, где и когда «проскочил» довольно прозрачный намек на прямое «участие» акушеров- гинекологов в формировании гомосексуальных девиаций у человека. В принципе, факт широкого и подчас не совсем обоснованного назначения беременным препаратов женских половых гормонов сомнения не вызывает. В то же время, фактом следовало бы признать и то, что для правильного формирования сексуальной сферы плода чрезвычайно важен гормональный фон в единой системе мать-плод. И если предположить, что получаемые беременной женщиной таблетки или инъекции вызывают «зашкаливание» уровня женских половых гормонов в организме плода-мальчика, то почему бы не предположить, что это в будущем заставит его формирующийся гипоталамус (или другие значимые для половой системы нейроструктуры) «работать» не совсем по-мужски? В общем, гипотеза небезынтересная, но сколь-нибудь конкретных доказательств ее справедливости мне обнаружить не удалось. Так что не стоит сгоряча обрушиваться на акушеров – но не помешает все же убедиться в том, что гормоны вашей беременной жене или вам (если вы – женщина) специалист прописывает обоснованно.
Довольно забавная версия ятрогенной обусловленности мужского гомосексуализма попалась в одной из отечественных газеток – и тоже не вспомню, в какой именно. Речь шла о том, что определенное количество лет назад детишкам проводили едва ли не поголовную профилактику вирусного гепатита, вводя иммуноглобулин. Последний, как известно, производился из плацентарной крови, в коей, по предположению автора, могло оказаться очень высокое содержание женских половых гормонов. Вот они-то и заставляли мальчиков впоследствии вертеть попками … ну, и все такое прочее. Надо заметить, что эта гипотеза слабовата – слишком уж уязвимо для критики большинство ее опорных пунктов.
В конце концов, на бурлящую изыскательскую сцену ворвалась наука молодая, а потому — дерзкая и напористая. Молекулярная генетика резво оттолкнулась от данных, которые были добыты генетикой классической (к этому времени уже были хорошо известны наблюдения «семейного» характера гомосексуализма – среди близнецов, родных братьев и т.д.). И через некоторое время группа американских исследователей, руководимая профессором Дином Хамером, известила весь мир о том, что гомосексуализм – состояние генетически предопределенное. Было это 6 лет тому назад. Тотчас после публикации работы группы Хамера в двух авторитетнейших научных журналах средства массовой информации разразились лавиной заметок, статей, репортажей и оживленных дебатов. Впрочем, надо заметить, что разговоры о «голубом» гене продолжаются и по сей день.
Справедливости ради стоит отметить, что на самом деле Дин Хамер не заявлял категорично и официально, что нашел «ген гомосексуальности». Он лишь «наметил» ген-кандидат – расположенный на длинном плече Х-хромосомы ген рецептора для мужских половых гормонов. И тут же развенчал свое предположение: в том же 93-м году группа Хамера опубликовала результаты тестирования молекулярной структуры этого гена в популяции геев и контрольной группе мужчин, из коих следовало, что последний не является причинным для гомосексуальных девиаций полового поведения. Однако, Хамер говорил, что само наличие «голубого» гена вполне вероятно, и, скорее всего, находится таковой именно в субтеломерной области Х-хромосомы, которую мужчины наследуют от матери. Этого казалось достаточным для масс-медиа – в спровоцированных ими дискуссиях ученому не раз присваивали статус «первооткрывателя» конкретного гена гомосексуальности. А заодно — сплошь и рядом обвиняли в намеренной подтасовке научных фактов (ввиду того, что сам Хамер вроде как является активистом движения геев).
А разгоревшиеся дебаты были и впрямь жаркими. Нет сомнений в том, что если бы Хамер оказался более удачлив как ученый и сумел бы все же найти тот самый «голубой» ген, то противостояние сексуальных меньшинств и большинства могло бы принять более жесткие формы. Например, некоторые участники дискуссий заявляли, что такой поворот событий мог обусловить серьезные изменения в массовом самосознании геев, что, во-первых, увеличило бы их агрессивность при отстаивании собственных правовых позиций. А во-вторых — уменьшило бы среди них процент колеблющихся и подумывающих о коррекции своего либидо. Другие же пугали общество «страшилками» этического рода: представьте, что индивидуум, люто и черно ненавидящий «всяких педиков» вдруг узнает, что Х-хромосома его супруги содержит тот самый, «голубой» вариант гена. Последствия этого могут быть крайне неприятными – от банального развода до пренатального генетического тестирования всех плодов мужского пола с последующим абортом «голубых» зародышей. И так далее, в том же духе. Впрочем, находились и оптимисты, заявлявшие, что детальное понимание молекулярной природы гомосексуализма может не только пробудить в обществе адекватное отношение к геям, но и разработать качественно новую и суперэффективную коррекцию этого состояния у тех, кому таковое мешает.
Однако, сенсация оказалась искусственной на все 100%. Это стало окончательно ясно лишь недавно – когда группа канадских ученых повторила исследование Хамера, предварительно завербовав гораздо большее количество добровольцев из числа геев. Канадцы твердо заявили, что в составе Х-хромосомы им не удалось найти какой-либо последовательности нуклеотидов, годящейся на роль генетической основы гомосексуализма. Тем не менее, резонанс, вызванный работой Хамера может рассматриваться как генеральная репетиция грядущих дискуссий – когда генетика гомосексуализма станет более прозрачной для человечества. В принципе, сама возможность обнаружения «голубого» гена исключена быть не может – глобальный проект «Геном человека» пока еще не завершен. Думается, что, благодаря работе Хамера, в следующий раз страсти будут не столь бурными. Хотя…
Пока же наука придерживается следующего мнения по поводу природы гомосексуализма: у отдельных индивидуумов имеется разной выраженности наследственная предрасположенность к однополому либидо, и эта предрасположенность реализуется лишь в том случае, когда набирается «критическая масса» из внешнесредовых влияний. К последним же можно теоретически причислить десятки (а может – и сотни) самых разных факторов – начиная от таблеток, принятых матерью гея во время беременности, и заканчивая яркими, гомосексуально окрашенными переживаниями детей и подростков. Разумеется, эта модель справедлива преимущественно по отношению к гомосексуализму «идейному». Перверсии, типичные для некоторых обитателей социальных изолятов (типа исправительно-трудовых учреждений) не в счет: причинные факторы для гомосексуальных контактов там несколько иные. Что ж, гомосексуализм – довольно неоднородное по своей структуре явление, что вносит дополнительные трудности в рашифровку его природы.
Сегодня мы вынуждены констатировать: гомосексуализм оказался весьма «крепким орешком» для науки. И наверное, отчасти и по этой причине в ситуации традиционного противостояния «большинство-меньшинство» мало что изменилось. Геи по-прежнему категорически протестуют против признания их ориентации «болезнью» — по их мнению, однополую любовь следует считать состоянием естественным. Об этом якобы говорят не только данные генетических и прочих медико-биологических исследований, но и широкое распространение гомосексуальных контактов в животном мире, коему «моральная распущенность» вроде как совершенно чужда. И потому-то представителям сексуальных меньшинств без надобности сочувствие – им нужно уважительное отношение общества к их половому выбору.
Что же касается тех, кто не жалует геев – то их позиция так же остается мотивированной. Недоказанность жесткой генетической детерминации необычного либидо вполне позволяет им относиться к гомосексуалистам примерно так же, как к алкоголикам: наклонности наклонностями, а держать себя в рамках приличий все же нужно. Даже если индивидуум – «рапид по рождению» и «сахарная свинья по карме». А пресловутое право на «свободу выбора» должно срабатывать лишь в тех случаях, когда разговор идет о вариантах нормы (иначе можно заявить, что знаменитый Чикатило тоже имел право на реализацию своих сексуальных «изысков»). Гомосексуализм же абсолютной нормой по сей день не признан – несмотря на некоторые законодательные послабления в этой сфере, появившиеся не так уж и давно (и далеко не везде). Довольно жесткие позиции в этом плане занимают и важнейшие религиозные институты мира. Так что острое противостояние между «гомо» и «гетеро» было, есть и, по-видимому, будет. Разве что когда-нибудь в нем наметится «точка примирения». Не исключено, что таковую помогло бы найти открытие настоящего «голубого» гена. Как говорится, поживем – увидим.